ИСТОРИЯ НАРУШЕНИЯ АВАТОНА В 1945-1948 ГГ.


История, рассказанная 23 сентября 1999 года.

В октябре 1948-ого Повстанцы Халкидиков подошли к горе Афон. Среди них женщины.

Aватон (Закон, запрещающий ступать на Афон женщинам)  был нарушен. Среди них и Евгении Пея, которая сейчас живет в деревне Великая Панагия недалеко от городка Иериссос. Ей было 17 лет тогда, спустя пятьдесят лет, после этих событий, она помнит о том ее "приключении", которое длилось два дня. "Грешна я", говорит она. Живы и монахи, которые помнят о  женщинах в Афонских монастырях. Но у них не принято упоминать о тех событиях. Кроме того, это было единственное исключение. Поскольку неприкосновенность для женщин была энергично восстановлена и на сегодняшний день, несмотря на то, что многие женщины спрашивают разрешения посетить гору Афон, отказываются обсуждать эту тему.

Евгения вспоминает, как дождь сделал ее мокрой до костей. Маузер пришел в негодность. 
Голодная и холодная партизанка подошла со своим отрядом к воротам Иверского монастыря. 
Но более всего, когда она стояла за дверью Иверского монастыря, ее пугало, что она была 
единственная  женщина на горе Афон в этот день. Это было в октябре 1948 года Тогда 
Евгении Пея было всего 17 лет. Проходя через деревни, Мегали Панагия, мужчины 
Демократической армии взяли ее с собой. Целью этого похода было раскулачивание монахов 
Афона, чтобы получить еду. Евгения последовала за ними. Она шла много часов и, несмотря 
на страх, охвативший ее за пределами монастыря Иверон, стояла с пистолетом в руке.
"Я была очень напугана. Я слышала, что запрещено женщинам ступать  на гору Афон. Мой 
взвод прибыл к Иверской обители. Монахи не открывали дверь. Я не стреляла.  Тогда я 
помню, что один из партизан, албанец,  перепрыгнул через двери и открыл их. Я не пошла 
внутрь. Я ждала за воротами с пистолетом в руке. Я была одна. Мне тогда хотелось верить, 
что может где-то, поблизости, должны быть и другие женщины. Даже сегодня она не понимает, как она сломала неприкосновенность Афона. Она избегает говорить об этом. Но тогда у нее не было особого выбора, ей приказал идти с отрядом капитан Костас Папагеоргиу угрожая пистолетом.

"Теперь все,  что я помню это, что-то вроде кранов со змеиными головами на территории 
монастыря", - говорит Евгения. "Повстанцы взяли мулов у монахов и загрузили их одеждой и 
едой. Самое смешное в том, что они взяли то, что принадлежало  моему отцу, который 
работал на Святой Горе. Я узнала об этом потом." Тогда десятки повстанцев были 
разбросаны на горе Афон и собирали еду. Триста пятьдесят мулов были загружены. Два дня 
Евгения оставалась в монастыре. Иногда, чтобы бросить вызов страху пели "Мы боремся, за 
освобождение от фашистов". Иногда она  крестилась. "Что было, то было, но я должна 
сказать, что партизаны ни причинили ни малейшего повреждения монастырю. Мы взяли еду и одежду. Днями жили питаясь каштанами. Я носила обувь намного большего размера, чем мой. 
Мы не мылись и были очень грязны. Мне было больно ходить. В Карее, афонской столице, 
были бои с жандармами. Монахи нас спрятали. Я не могла избавиться от постоянного чувства 
страха".

Монахи были атакованы повстанцами 1947 году, не оказали никакого сопротивления и даже 
помогали, чтобы запутать следы их пребывания. Полицейские пытались помешать повстанцам.

Но их было мало. Так монахи, не имея другого выхода, предложили все, что могли, чтобы 
быстрее мы уходили. Время было позднее для всех и тем более для меня, молодого 
мятежника, который чувствовал, что он совершил великий грех.

"После того, как повстанцы взяли то, что они получили, мы отправились в обратный путь. 
Мы сидели на поляне в Гомати. Нас засекли самолеты. Рядом в Неа Рода начали бомбить наши отряды. Я помню девочку, которая была ранена. Всю дорогу по горной тропе она кричала: 
"Ох мамочка, мамочка". В какой-то момент она умерла. Монахи, как только узнали о смерти 
девочки, говорили, что это наказание за женщин ступивших на гору Афон. Многие считали, 
что это так, в основном те, кто сотрудничал с жандармами, распространяли повсюду информацию об этом инциденте.

В ее душе все время жили две вещи, первое это страх. Другой было то, что за 2,5 года в 
отряде Папагеоргиоу она ни разу не стреляла. "Я не хотела это делать. Я не хотела убивать.Я была ребенком ". Армия повстанцев была разбита республиканской армией и 
Евгения была арестована и доставлена в городок Галатиста. Прошла лагерь заключенных. Она 
была оправдана и вернулась в свою деревню. Это был трудные годы для всех. Молодую 
партизанку позвал замуж сосед Костас. Ирония судьбы: он находился также  на Афоне и 
работал в лесу со своим отцом. При первых выстрелах, раздававшихся в лесу, они 
спрятались. Когда они вышли из укрытия, то обнаружили, что мы взяли их мулов. "Я помню, 
как в бою, который состоялся в Ватопедском подворье, один полицейский был убит 
мятежником. Похоронен чуть ниже ", говорит г-жа Пея, которая до сих пор не может 
поверить в то, что она была с повстанцами ...

Теперь Великая Панагия , одна из самых красивых деревень, многие забыли эту историю. Они 
помнят только вожака повстанцев Папагеоргиу.

Рассказывает о его подвигах, о его смерти, но про себя, ту молодую девушку Евгению, 
которая отправилась на Афон, старается не распространяться в беседах. И она не хочет, 
чтобы помнили об этом. Она замужем, у нее двое детей, и ее жизнь прошла спокойно. Но, 
иногда, когда остается в одиночестве в покое в своем дворе, ее мысли возвращаются в то 
время. Как она "настолько любила повстанцев, что я решилась  пойти на Афон, не смотря на 
запреты.

1947: Группа Папагеоргиу сталкивается с жандармерией

Нападение повстанцев за Афон, по существу, началось в 1945 году. Тогда, чтоб 
предотвратить опасность захвата повстанцами Афона, туда были отправлены 36 жандармов, 
которые обязались защищать гору. В 1947 году группа повстанцев во главе с Папагеоргиу 
вступила в бой с жандармами, Папагеоргиу был ранен в Дафни в бою с  жандармерией. Его 
отряд занял полицейский участок, офис таможни и магазины с целью  уйти с Афона на 
следующий день с одеждой и едой. Но отряду не повезло, потому что  их лодки были 
захвачены жандармами.

В 1948 году повстанцы вернулись с подкреплением 400 мужчин. Среди них в том числе  
Евгения и ее друг и односельчанин из Великой Панагии. Восемь часов длился бой.
Сегодня монахи помнят командира жандармерии Панайотис Панайотакоса, который в одиночку с пистолетом в руке, наяривал круги по лесам, чтобы найти повстанцев. Один боевик был убит, когда он пытался сжечь церковь в центре Кареи. Как говорят те, кто жил в те годы, повстанцы взяли еду и одежду из монастырей Хиландар, Эсфигмен, Иверон (в который прибыл отряд  Евгении), Kaракал, Филофей и Зограф. Затем Генеральный штаб решил принять меры и приказал жандармам провести зачистки. Для борьбы с повстанцами пришли и корабли, которые патрулировали берега афона и ВВС.

Тем не менее, у повстанцев было не мало сторонников из числа афонских монахов, главным 
образом, келиотов, которые присоединились к ним, также, как и многие монахи, из тех, кто 
жил в монастырях, но не имел права голоса в управлении Афоном и избрании настоятелей.
"Мы ели каштаны и это поддерживало наши силы."

Это было летом 1948 года 17-летняя тогда Евгения сидела у окна и любовалась повстанцами, 
которые пришли в их деревню. Вооруженные повстанцы вечером пришли к ее дому и взяли с 
собой с 12 другими девушками. Он научили нас петь " вооруженным путем нам надо прийти к 
свободе."

Хотя настроение было приподнятое, но многие задумывались, и особенно в тяжелые моменты. 
"В наш первый день повстанцы бросили нам несколько кусков мяса в наши походные мешки. Я не могла есть. Мои ноги были полны язв. Сначала они поставили нам цель сидеть в засаде. 
Но я никогда не использовала маузер. Я была ребенком, я хотел пойти домой. Они не отпускали".

Это было в канун праздника монастыря Дионисиат, когда наш отряд прибыл на Афон. "Мы 
пришли к монастырю в ночь. Шел дождь. Мы хотели еду и единственное место, по  словам 
командиров, где была еда, были монастыри. У них есть все, внушали нам. Голодные и 
пострадавшие от войны простые мирские  люди не могли нам дать даже хлеб. Мы прошли через лес. испытав огромные муки. Мы прибыли в монастырь Иверон. Я чувствовала, что я упаду от бессилия. Мы ели каштаны и это слегка поддерживало нас. Я думала, что я была великой грешницей. Моя семья была набожной. Мой отец работал на горе Афон. Это правда, что я испугалась, как я боялась,что, потом обязательно что-то плохое случится со мной. Мы 
слышали о таких случаях очень много историй. О наказании от Богородицы, чудесах и 
прочем, имеющем отношение к нарушению ее Запрета.
 

Самые популярные программы ✔️

4-tag:Программы-800px-mosaic

Напишите нам

Имя

Электронная почта *

Сообщение *